Философия Сократа

Даже если мы не можем доказать с абсолютной точностью ни одного суждения, не можем установить ни одного непогрешимого государственного закона, мы все же можем отличать более обоснованные суждения от менее обосно­ванных и более приемлемые для всех законы от менее приемле­мых.

Степень обоснованности и приемлемости мнений и уста­новлении выявляется в процессе обсуждения, диалога. Беседуя и споря, люди высказывают об одной и той же вещи различные мнения, которые каждому по отдельности казались несомненно истинными, но в диалоге относительность мнений становится явной. Однако выяснение относительности мнений не является окончательным итогом диалога.

Следующий шаг состоит в том, чтобы собеседники, исходя из разнообразия своих взглядов, преодолели разногласия и пришли к наиболее приемлемому мнению. Новое воззрение, возникающее в ходе диалога, – тоже не истина, а мнение, но более обоснованное, чем первоначаль­ные мнения собеседников.

Свой метод преодоления нерефлексированных мнений, метод “порождения” все более обоснованных мнений Сократ называл словами “майевтика” и “диалектика”. Своим девизом он избрал фразу “Познай себя”. Вероятно, для Сократа эти слова могли означать следующее: утверждая что-нибудь о вещах, не забывай, что ты высказываешь не истину самих вещей, но лишь свое мнение о них, то есть нужно познать себя как носителя мнения, но не знания. Сократ “познал себя” в том смысле, что стал знать о своем незнании.

Его знамени­тые слова “я знаю, что ничего не знаю”, – не кокетство признанного мудреца, а принципиальная позиция. Этой фразой он утверждал, что преодолел в себе наивную веру в непогрешимость собственно­го мнения и готов при помощи своих собеседников углублять свое понимание того или иного вопроса.

В этике Сократ занимал позицию, которую сегодня называют “этическим рационализмом”, то есть разумным обоснованием эти­ческих норм. Счастлив может быть лишь тот человек, который со­блюдает свое достоинство (добродетель), а для этого нужно верно понять, в чем оно состоит.

Каждый человек стремится к благу, однако благо может пони­маться по-разному. Это не означает, что все понимания блага рав­ноценны. Когда человек ведет себя недостойно, он все равно делает это ради стремления к благу, однако его понимание блага, вероят­но, не получило достаточного развития в общении с другими людьми. Мнения о благе различаются степенью их разумной обо­снованности и согласованности с мнениями других людей, и сте­пень эта выявляется в диалоге.

Взгляды Сократа явились противовесом учению софистов, ут­верждавших, что добро и зло по существу неразличимы, учению, провоцировавшему произвол и беззаконие в отношениях между гражданами полиса. Однако современники едва ли понимали, чем ироничный Со­крат отличается от играющих словами софистов.

Демократичес­кий суд, состоявший из пятисот человек, после долгого обсужде­ния, в котором участвовал и сам Сократ, решил казнить филосо­фа. Сократа обязали выпить кубок отравы, приготовленной из ядовитого растения цикуты. В течение многих дней до исполнения приговора друзья уговаривали Сократа сбежать, однако он не сде­лал этого, посчитав такой поступок недостойным, ведь приговор был вынесен демократическим путем, в результате диалога, а зна­чит, сбежав, Сократ изменил бы своим убеждениям.

Когда к Сократу кто-нибудь просился в ученики, он отказывал, говоря, что учить мог бы тот, кто уверен, что обладает знаниями, а он, Сократ, только в том и уверен, что ничего не знает (то есть знает, что его мнение не есть знание). Однако отказываясь быть “учителем”, Сократ не отказывался от беседы: мол, хоть я и не об­ладаю знаниями, может быть, благодаря обсуждению интересую­щей нас проблемы мы оба сможем понимать обсуждаемый пред­мет лучше, чем раньше.

Сократ и трактатов не сочинял – вероят­но, по той же причине: он не претендовал на изложение истины. Не учил, не вещал, не увековечивал свои мысли в трактатах – он беседовал, чтобы лучше понимать. Тем не менее некоторые из собе­седников Сократа все же считали себя его “учениками”. Возможно, это было для них лестно, ведь дельфийский оракул объявил Со­крата мудрейшим из греков.